Ведущая роль в целенаправленном формировании двуязычия и многоязычия принадлежит национальной (казахской) школе, которая на деле призвана реализовать равноправие языков. Родным языком учащиеся должны владеть в такой степени, чтобы пользоваться им во всех сферах социальной деятельности.
Таким образом, формирование совершенного полилингвизма – это обиходный процесс, в основе которого лежат и родной, и изучаемые языки. Поэтому одним из возможных путей решения этой задачи является установление тесной взаимосвязи в преподавании родного, русского и английского языков [1, 236].
Опыт функционирования языков в многонациональных государствах доказывает, что двуязычие и многоязычие – необходимый и практически единственный путь решения проблемы преодоления языковых барьеров и обеспечения свободного общения между собой граждан одного государственного образования, говорящих на разных языках. В государстве, объединяющем людей многих национальностей (в Казахстане живут представители более ста наций и народностей), двуязычие и многоязычие – это социальная реальность, с которой не считаться невозможно. Развитие и формирование двуязычия не должно быть принудительным и оказывать отрицательное влияние на владение родным языком. В противном случае этнически родной язык отодвинется на периферию коммуникации, что скажется на национальном самосознании.
Двуязычие и многоязычие – явление не новое. Оно известно еще в античном обществе. Многие выдающиеся ученые, общественные деятели, писатели Востока (Махмуд Кашгари, Алишер Навои, Аль-Фараби и др.) создавали свои произведения как на родном, так и на других (арабском, персидском) языках. Немало двуязычных и многоязычных деятелей науки и культуры, писателей и в наше время.
После второй мировой войны новые суверенные государства, бывшие колонии пришли в рамках ЮНЕСКО к общему консенсусу: школьное обучение должно вестись на родном или семейном языке. «Процесс обучения должен включать обучение второму языку, позволяющему ученику быть причастным к более широким языковым общностям» [2, 7].
Двуязычие и многоязычие имеют относительно богатую историю исследования, но на сегодняшний день оно изучается, прежде всего, как языковая сущность, проявляющаяся в повседневном языковом быту. На современном этапе развития лингвистики, в исследованиях взаимодействия культур различных этносов в многонациональных обществах внимание ученых акцентируется на проблемах полилингвизма все чаще. Это обуславливается интенсификацией межэтнического взаимодействия, одним из проявлений которого является двуязычие. Становление и формирование билингвизма и полилингвизма осуществляется в условиях взаимопроникновения культур, что является нормой для функционирования современного цивилизованного общества. Взаимодействие языков предопределяет необходимость разработки широкого круга практических мероприятий по совершенствованию межэтнического взаимодействия.
Двуязычие и многоязычие – это явление многоаспектное, тесно связанное с социальными факторами, составляющая часть языковой политики, которая, в свою очередь, неотделима от политики национальной.
Использование двуязычия и многоязычия в различных сферах социальной деятельности человека имеет свои особенности (лингвистические, этико-эстетические, ситуативные и т.д.).
Таким образом, двуязычие выступает «как инструмент удовлетворения духовных, нравственно-эстетических потребностей личности и общества, что находит свое выражение именно в сфере художественно-литературных контактов между народами» [3, 6].
Экскурс в античную эпоху доказывает положение о прерывистости истории многоязычия во времени и пространстве. Начало теоретических рассуждений о сущности многоязычия и способах решения проблемы заложено в Римской концепции перевода. Исследователи отмечают, что процесс обогащения литературы и языка являлся составной частью римской концепции перевода «не слово в слово, а смысл в смыл», поэтому наиболее распространенными способами передачи слов и оборотов, отсутствующих в языке перевода, были заимствование или образование новых слов.
Практическая деятельность переводчиков всегда была связана с глубоким проникновением в языковые нюансы языка оригинала и языка перевода, что способствовало развитию национальных языков.
Перефразируя М. Бахтина, можно утверждать: только соприкасаясь с другим языком и иной культурой начинаешь глубже постигать родной язык и родную культуру. Именно такой диалог языков и культур происходит в процессе перевода. Свидетельством этого является бурное развитие национальных языков и культур в периоды «переводческих бумов», возникающих при обновлении социально-политической парадигмы.
В целом двуязычие, содействуя развитию национальных культур, делает духовную культуру одного народа достоянием другого народа, и в этом смысле овладение двумя языками исключительно полезно. К. Паустовский писал: «По отношению каждого человека к своему языку можно совершенно точно судить не только о его культурном уровне, его гражданской ценности. Истинная любовь к своей стране немыслима без любви к своему языку. Человек, равнодушный к своему языку – дикарь. Безразличие к языку объясняется лишь полнейшим безразличием к прошлому, настоящему и будущему своего народа» [4, 132].
Чингиз Айтматов, касаясь проблемы двуязычия в современном обществе, говорит о двух путях его развития: «Один путь – полностью положиться на «иждивенье» высокоразвитого языка, полностью перейти на его услуги. И второй путь – путь сосуществования, то есть параллельного развития национального языка с использованием языка неродного» [5, 108].
Языковая политика в Республике Казахстан в настоящее время осуществляется в соответствии с »Законом о языках Казахстана» и Конституцией республики, в которых определен статус казахского языка как государственного [6;7].
Несмотря на это, в Казахстане наблюдается сложная языковая ситуация:
● государственный язык еще полностью не функционирует как государственный;
● молодежь увлечена иностранными языками и активно изучает их (особенно английский);
● развивается пиджин-язык, то есть смешанный русско-казахский или казахско-русский.
В связи с этим требуется быстрое качественно-количественное разрешение ситуации на всех уровнях официального и неофициального языкового общения. Билингвизм – это двуязычие, а не отрицание одного языка за счет другого. В рамках государства, с определенным одним государственным языком – средством общения – государственных структур с населением должен быть этот язык. В противном случае государственность государственного языка не подтвердится практикой языкового общения. При этом функционирование государственного языка не должно оказывать тормозящее действие на развитие билингвизма. Билингвизм и полилингвизм (многоязычие) – явление социальное, точнее результат социальной потребности. Интересно в связи с этим высказывание Н. Шаймерденовой, которая считает, что «двуязычие необходимо не только потому, что несколько поколений казахская интеллигенция (в особенности, научная) была ориентирована на русский язык и через него на европейскую культуру, что русский язык служил своеобразным общим ретранслятором казахской культуры на другие языки, хотя это само по себе для сохранения русского языка в качестве второго дополнительного средства общения важнейший аргумент, но и потому, что функционирование второго и третьего языков есть мощный источник обоюдного культурного обогащения представителей различных этносов, составляющих единую нацию на разных языках до тех пор, пока государственный язык не станет главным средством и инструментом внутринационального и межэтнического общения» [8, 86-87].
Двуязычие и многоязычие исследуется с различных точек зрения:
● с философской – в трудах К.Х. Ханазарова, М.С. Джунусова, Д.И. Маринеску;
● этносоциологической и социолингвистической – в работах Ю.Д. Дешериева, И.Ф. Протченко, М.Н. Губогло, М.И. Исаева, А.Е. Карлинского и др.;
● психолингвистической – в трудах Л.В. Щербы, У. Вайнрайха, Ю.А. Жлуктенко, Л.С. Выготского;
● с филологической (художественно-литературное двуязычие) в работах Л.В. Щербы, Н. Михайленко, Б.Х. Хасанова и др.
В научной литературе существуют различные определения билингвизма, например, К.Х. Ханазаров определяет двуязычие как «знание двух языков и пользование ими» [9, 157]; М.С. Джунусов – как «социально-лингвистическое явление, возникшее в результате общения разноязычного населения» [10, 433].
Ученые, изучающие двуязычие в социальном аспекте, используют термины «социологический» и »социально-лингвистический» как синонимы. Однако встречается и дифференцированное их употребление. Так, Ю.Д. Дешериев и И.Ф. Протченко определяют двуязычие следующим образом: «…знание двух языков в известных формах их существования в такой мере, чтобы выражать и излагать свои мысли в доступной для других форме независимо от степени проявления интерференции, и использование внутренней речи двуязычным индивидом в процессе письменного или устного общения на втором языке, а также умение воспринимать чужую речь, сообщение с полным пониманием» [11, 35].
Б.Н. Головин же считает, что двуязычие – «это функционирование двух языков на одной и той же территории, в одной и той же этнической среде. По-иному, это использование в процессе общения двух языков одним и тем же населением» [12, 25].
Мы придерживаемся этой классификации, основанной на степени владения языком (особенно вторым). С этих позиций выделяются два вида билингвизма:
1. Субординативный билингвизм (смешанный, несовершенный). В этом случае индивид не владеет вторым языком в совершенстве, поэтому в его речи на этом изучаемом языке наблюдаются ошибки, то есть налицо практическая интерференция.
2. Координативный билингвизм (чистый, совершенный; автономный – термин Л.В. Щербы). В этом случае индивид владеет неродным языком как родным, поэтому в его речи не наблюдается ошибок, то есть интерференция фактически отсутствует.
Конечной целью формирования билингвизма является достижение именно этого вида двуязычия – чистого, совершенного, автономного.
Значение использования родного языка в процессе обучения неродному языку – проблема сложная и не бесспорная. Именно поэтому она привлекает внимание многих лингвистов, методистов, психологов.
Библиографическая ссылка
Ныязбекова К.С. ФОРМИРОВАНИЕ ДВУЯЗЫЧИЯ И МНОГОЯЗЫЧИЯ В КАЗАХСТАНЕ // Успехи современного естествознания. – 2015. – № 1-7. – С. 1243-1245;URL: https://natural-sciences.ru/ru/article/view?id=35047 (дата обращения: 18.04.2024).