Глобализация в сфере экономики, культурных и научных взаимодействий привела к появлению и развитию глобального мышления, особенно в вопросах, связанных с оценкой состояния окружающей среды. Концепция устойчивого развития, согласованная странами – членами ООН в 2015 г., представляет собой модель развития цивилизации, когда достигается удовлетворение жизненных потребностей нынешнего поколения людей без лишения такой возможности будущих поколений. Цели устойчивого развития включают важнейшие глобальные и региональные проблемы – экологические (качественная среда обитания человека, сохранение экосистем и глобального биоразнообразия и др.), социальные (ликвидация нищеты, голода, уменьшение неравенства и др.), экономические (ответственное потребление и производство, недорогостоящая энергия, индустриализация и др.) [1]. Несмотря на глобальную значимость указанных целей, их реализация в значительной степени зависит от эффективности реализации национальных и региональных программ. Практическое отражение Концепции устойчивого развития – разработка ESG-стандартов (Ecology, Sociality, Governing), которые представляют собой систему показателей эффективности достижения целей устойчивого развития.
Особенно большое внимание в последние годы уделяется экологическим аспектам устойчивого развития. Это связано с негативными тенденциями в климате планеты, а точнее – с глобальным потеплением. Последствия этих изменений ощущаются в настоящее время, и, вероятно, их интенсивность будет нарастать в дальнейшем (глобальное изменение климата, увеличение частоты опасных природных явлений, изменение экосистем и уничтожение некоторых из них, нехватка водных ресурсов, в том числе питьевой воды, изменения в промышленности и сельском хозяйстве, таяние ледников и, как следствие, повышение уровня Мирового океана, затопление ряда территорий). Такого рода масштабные изменения окажут серьезное влияние на общество и экономику.
Основной причиной изменения климата считается увеличение в атмосфере парниковых (углекислый газ, метан, озон, пары воды) и так называемых непарниковых (оксиды серы, азота) газов. Особую озабоченность вызывает прогрессирующее увеличение концентрации оксида углерода в атмосфере от природных и антропогенных источников, однако резкий рост содержания этого газа в первую очередь связан с техногенными источниками – промышленность, энергетика, транспорт [2]. В целом причинами, обусловливающими повышение содержания углекислого газа, являются рост населения планеты и увеличение потребления ресурсов, сокращение площадей лесов и других естественных экосистем, загрязнение водных экосистем и Мирового океана в целом, интенсификация использования природных ресурсов из-за увеличения объемов производства.
Решение проблемы ускорения роста содержания углекислого газа в атмосфере планеты может быть реализовано в двух направлениях: сокращение выбросов и декарбонизация среды техническим и естественным путем.
Сокращение выбросов подразумевает переход на «зеленую энергетику», «зеленую металлургию» и т.п. Действия по декарбонизации экономики и производства, которые являются одной из важнейших составляющих ESG-курса, предпринимаемые в разных странах мира, показывают, что это процесс длительный и весьма затратный [3–6].
Разработанные и частично апробированные технологии улавливания, использования и/или консервации углекислого газа пока не дают ощутимого эффекта [7, 8].
Другой путь декарбонизации атмосферы – при помощи естественных систем, т.е. экосистем, существование которых изначально включало депонирование углерода. К сожалению, нерациональное использование природных ресурсов привело к существенным потерям естественного разнообразия биосферы, в том числе экосистемного. Этот путь выгоднее технологического, так как больше отвечает целям устойчивого развития в разных аспектах, хотя и требует больше времени на реализацию.
Мы поставили перед собой цель – рассмотреть экосистемные функции лесных экосистем Оренбургской области для оценки перспектив превращения их в социально-экологические системы, соответствующие основным целям ESG-стратегии.
Материалы и методы исследования
Для оценки экосистемных функций лесов были использованы методы анализа картографических и статистических материалов; визуальные наблюдения, проведенные в ряде лесов региона.
Результаты исследования и их обсуждение
Оренбургская область расположена на юго-востоке европейской части Российской Федерации. Основа ее экономики – сельское хозяйство; промышленность представлена предприятиями нефтегазодобывающей и перерабатывающей отраслей (переработка нефти и газа, черная и цветная металлургия, переработка сельскохозяйственной продукции). По объемам выбросов загрязняющих веществ Оренбургская область относится к регионам Российской Федерации с наибольшими объемами выбросов. Среднегодовая величина выбросов оксида углерода от стационарных источников достигает 512 тыс. т, из которых более половины составляют эмиссии при добыче топливно-энергетических полезных ископаемых, примерно треть объема выбросов дают предприятия металлургии и производства готовых металлических конструкций [9]. Основной объем выбросов парниковых газов приходится на добычу нефти и газа.
Большая часть территории области имеет равнинный характер, и для нее типичной является травяная растительность (степи, луга и сельскохозяйственные угодья на их месте). Леса занимают около 5 % площади региона (697,4 тыс. га) [10]. В большинстве районов древесная растительность приурочена к постоянным водотокам; также леса произрастают на склонах сыртов и в предгорьях Уральских гор [11]. В Предуралье и Зауралье есть отдельные хвойные лесные массивы. Основные лесообразующие древесные растения: дуб, тополь, береза, осина, клен, липа, вяз, сосна.
Объект нашего исследования – лесные экосистемы региона, ценность которых, как и прочих биологических ресурсов, оценивается в сочетании двух взаимодополняющих подходов:
- экономического, основанного на расчете реальной и потенциальной прибыли (в денежном выражении);
- экологического, основанного на учете ценности каждого из элементов биоты, их вклада в устойчивое существование природных систем и поддержание среды существования человека в рамках определенной территории [12].
Специфика любых биологических ресурсов, в том числе ресурсов леса, определяется разнообразием их функций: хозяйственных, социальных, экологических [11].
Хозяйственная функция определяется видами – источниками прибыли в настоящее время или потенциальными ресурсами, которые пока не используются из-за малых запасов или недостаточной изученности. К экологической составляющей относятся все функции биоты или ее составных частей, определяющие функционирование экосистем и существование среды обитания человека. Социальные функции – производные от двух первых функций, поскольку интерес общества к природным объектам определяется в первую очередь возможностью их использования для получения прибыли или в качестве элемента рекреационной деятельности.
Лесные ресурсы включают в себя не только запасы древесины, они учитывают также характеристики древостоев; особенности почвенного покрова; факторы риска, такие как пожары, болезни и вредители; применение технологии получения и переработки сырья [13]. С утилитарной точки зрения лесные ресурсы рассматривают как источник древесной и побочной продукции (продукция ягодников, грибов, березового сока и др.). Некоторые авторы к недревесным ресурсам также относят фитогенные (ресурсы лекарственных, медоносных, кормовых, пищевых, технических растений и грибов), зоогенные, социальные (санитарно-гигиенические, рекреационные, культурно-исторические и др.) и средозащитные (климаторегулирущие, почвозащитные и водоохранные) [14].
В современном взгляде на оценку природных экосистем превалирует именно экологический подход, так как устойчивое состояние природной среды обеспечивает устойчивое развитие человечества.
К собственно экосистемным функциям лесных экосистем можно отнести обеспечение круговорота веществ и средообразующие функции.
Важнейшая функция лесов заключается в их способности к фотосинтезу и депонированию углерода. Образующаяся в результате фотосинтеза биомасса является пищей для многих групп живых существ (консументов, детритофагов, редуцентов). Выделение кислорода обеспечивает среду обитания для аэробных организмов, а поглощение углекислого газа поддерживает его баланс в атмосфере. Последний аспект имеет особую ценность в условиях признания ценности снижения содержания оксида углерода в атмосфере, как условия предотвращения глобальной климатической катастрофы. Помимо круговоротов кислорода и углерода, леса играют важную роль в трансформации соединений азота, серы, разнообразных металлов и неметаллов, вовлекаемых в круговорот из инертных веществ земной коры в процессе почвообразования. Если исходить из расчетов Н.И. Базилевич [15], ежегодный прирост древесины и зеленой массы в широколиственных лесах сопровождается депонированием углерода в количестве 3045 кг/га. Пересчет депонированного углерода на количество углекислого газа дает величину, равную 11,17 т СО2/га. Если исходить из стоимости депонирования оксида углерода 30–50 евро/т, то эта экосистемная функция лесов региона может быть оценена (с поправкой на состояние лесов региона) примерно в 200 млн евро в год.
Другая сторона процесса фотосинтеза – выработка растениями кислорода, также имеет глобальное значение, но в настоящее время подходы к расчету стоимости кислорода, выделяемого растениями, отсутствуют.
Растительные сообщества формируют специфический микроклимат и ландшафты. Лесные сообщества выполняют важные средообразующие функции, оказывающие прямое или косвенное влияние на жизнедеятельность человека. Прямое влияние на человека оказывают растения в городах, в полезащитных лесополосах, так как они задерживают пыль и обеспечивают поглощение из атмосферы элементов аэротехногенного загрязнения [16, 17]. Методические подходы к экономической оценке этой функции древесной растительности также не разработаны. Вклад лесов в устойчивое существование ландшафтов более разнообразно – это регуляция водного режима, снегозадержание, препятствование суховеям, и в целом формирование и поддержание специфичного микроклимата, показатели которого (температура, влажность, освещенность) заметно отличаются от микроклимата безлесных территорий [18–20].
Лесные экосистемы и сами организмы растений являются специфичной средой обитания для широкого спектра видов – «сильвантов», а также фитобионтов, дендробионтов, симбионтов.
Флора лесов Оренбургской области насчитывает более 300 видов, многие из которых обладают хозяйственной ценностью [11]; 28 видов включены в список редких и находящихся под угрозой исчезновения видов растений или видов, нуждающихся в контроле состояния популяций [21]. Леса региона являются местом обитания для 357 видов грибов-базидиомицетов [12].
В лесах обитают многие виды птиц и млекопитающих, в том числе 14 видов, являющихся объектами охоты [11]; однако большая часть ценности лесной фауны, скорее всего, сосредоточена в ее экосистемных функциях: роль животных в функционировании цепей питания, среда обитания для ряда паразитических и мутуалистических организмов.
На сегодняшний день интегральная оценка ресурсного потенциала лесов региона отсутствует, за исключением оценки ресурсов микобиоты. Согласно нашим расчетам [12], стоимость ресурсов грибов, подлежащая экономической оценке (которая включает в себя стоимость используемых ресурсов, стоимость сохранения биологических видов, эстетическую стоимость биоты) составляет приблизительно 16532,8 млн руб. в год.
Рассматривая лесные экосистемы с социальной точки зрения, следует остановиться на двух аспектах: леса как элемент рекреации и леса как часть природного наследия. В первом случае в качестве маркеров ценности лесов выступают их эстетическая ценность для населения и возможность сбора побочных ресурсов леса (грибы, ягоды, лекарственные растения). Во втором случае лес воспринимается как ценность, которая должна быть передана в первозданном состоянии следующим поколениям, как структурный и содержательный элемент ландшафта, выполняющий в том числе и средообразующую, средоподдерживающую функцию для человека.
Восприятие леса как комплекса, имеющего экономическую и социальную ценность, определяет соответственное отношение к сохранению лесных экосистем, а также лесовосстановлению и лесоразведению. Эти вопросы всегда были особенно актуальны для малолесистых и безлесных регионов, в частности – для степной зоны, в пределах которой расположена большая часть Оренбургской области. В настоящее время необходимость декарбонизации атмосферы становится еще одним важным аргументом в пользу увеличения площадей лесов. Лесные насаждения, создаваемые с целью эффективного поглощения углекислого газа атмосферы, могут создаваться в двух взаимодополняющих формах: «карбоновых ферм» и «карбоновых полигонов». На сегодняшний день трактовка этих понятий далеко не однозначна. Фермы в значительной степени рассматриваются как бизнес-проекты по созданию высокопродуктивных насаждений, они направлены на получение прибыли от реализации продукции фермы или получения субсидий на улавливание и удержание углекислого газа [22]. Полигоны создаются в пределах естественных биогеоценозов, в которых искусственно повышается эффективность поглощения оксида углерода за счет контроля процессов в этих лесах (водоемах, болотах), лесовосстановления, внедрения в древостои видов, способных к более эффективной секвестрации углерода [23]. То есть в определенной мере полигоны – не только «производственные», но исследовательские площадки. Таким образом, полигон – это средство исследования и объект исследования, а ферма – место, где разрабатываются и апробируются технологии поглощения [24].
В условиях Оренбургской области реализация проекта «карбоновые полигоны» должна включать в себя создание новых насаждений. Согласно нашим расчетам, для поглощения оксида углерода, выделяемого промышленностью, транспортом и жителями региона, помимо уже имеющихся лесных насаждений, необходимо создание примерно 77,6 тыс. га лесов. Вместе с тем необходимы активные лесовосстановительные работы, так как среди лесов региона много перестойных насаждений, чья фотосинтетическая активность и, следовательно, способность к депонированию углерода ниже, чем у более молодых насаждений.
Заключение
Современный этап освоения человеком природы характеризуется коренной перестройкой большинства нативных экосистем, которые в результате находятся на пределе своей устойчивости. Взгляд на лесные экосистемы с точки зрения их экосистемных функций – важный момент в формировании нового экологического сознания, новых экономических подходов к природным ресурсам. Сохранение природных экосистем – одна из целей устойчивого развития и один из важных показателей ESG-стандартов, для достижения которых, на наш взгляд, необходимы следующие действия.
1. Всесторонняя интегральная экономическая оценка ресурсов леса; учет хозяйственных, экологических и социальных функций – как основа для принятия научно обоснованных, экономически целесообразных управленческих решений.
2. Восстановление и модернизация лесного фонда – с учетом потребности региона в карбоновых полигонах, которые могли бы поглощать углекислый газ от стационарных промышленных источников, передвижных источников (автомобильный, железнодорожный транспорт, авиация), от сельскохозяйственных объектов, а также поступающий в атмосферу в результате жизнедеятельности населения [25].
3. Формирование вблизи населенных пунктов комплекса социально-экологических систем, основанных на взаимодействии человека и природы, что является залогом устойчивого использования и сохранения природы. Управление социально-экологическими системами – основа формирования социально-экологических производственных ландшафтов и предоставлению различных экосистемных услуг [26]. Цель создания и поддержки социально-экологических систем – формирование устойчивого комплекса природных и социальных условий для производственной и рекреационной активности жителей с учетом принципов экологической безопасности, сохранения природного наследия и рационального использования природных ресурсов.
Библиографическая ссылка
Сафонов М.А., Сафонова Т.И. ЭКОСИСТЕМНЫЕ ФУНКЦИИ ЛЕСОВ ОРЕНБУРГСКОЙ ОБЛАСТИ В УСЛОВИЯХ ВНЕДРЕНИЯ ESG-СТАНДАРТОВ // Успехи современного естествознания. – 2021. – № 12. – С. 83-88;URL: https://natural-sciences.ru/ru/article/view?id=37740 (дата обращения: 27.04.2024).